Сегодня как-то пусто на душе.
И целый мир как-будто отвернулся.
Тошнит от лицемерия уже…
Мне в сердце кто-то влез и не разулся…
Намусорил, осколков набросал,
Мечты разбил и затоптал желанья…
Другой-жалел и мысли собирал,
А третий перебил других старанья…
И так входили люди в душу мне…
Рассказывали тайны и секреты.
Кто-о долгах шептал, кто-о весне…
А кто-то о любви, пришедшей летом…
Я слушала, вникала и потом
Слезами обливалась почему-то.
Я так переживала обо всём…
И обо всех, кто в душу лез обутым…
Топтали, я терпела как могла,
Прощала и на помощь отзывалась…
И душу я свою не берегла.
Она непониманьем наполнялась…
Разрезала как яблочный пирог,
Сердечко, и прохожих угощала…
Давился кто-то, кто-то есть не мог,
А в ком-то просто совесть заиграла…
Взлетаю я с израненной душой,
Парю не высоко, но над землёю,
Есть светлый мир души, пусть небольшой,
Но я для всех ту дверцу приоткрою…
Пусть даже будут дальше мне кромсать
Измученное сердце, не стесняясь,
Я буду людям душу открывать.
И буду верить им, не сомневаясь…
Ирина Самарина
Александр Блок
НЕЗНАКОМКА
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздаётся детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины
И раздаётся женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бесмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моём стакане отражён
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирён и оглушён.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Её упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чьё-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склонённые
В моём качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
24 апреля 1906, Озерки
