Однажды любовь забрела в опустевшую душу,
Присела в углу, огляделась и молвила вслух:
«Я здесь навсегда, только разума голос не слушай,
Ведь тот, кто в любовь не поверил, тот вовсе не друг…»
Любовь растопила камин и подкинув поленья
Из нежности, страсти, внимания, ласки, тепла,
Дарила себя и ценила часы, и мгновенья…
И душу открытую искренне так берегла…
Душа удивилась приятным в себе измененьям…
Ей стало казаться, что крылья от счастья растут…
А разум молчал, проявляя недолго терпенье…
Потом накидал ей сомнений, разрушив уют…
И он убеждал, что любви не бывает на свете,
Что больно, обидно, досадно ей будет потом,
Что жизнь – не кино и в реальности сказка не светит,
Что завтра всё это покажется призрачным сном…
Душа отряхнулась от колких его предсказаний
И разуму, не сомневаясь, сказала она:
«Я буду с любовью и в счастье, и в час испытаний,
Ведь я без любви – это как без апреля весна…»
Ирина Самарина-Лабиринт
Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои в полукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.
Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь — зараза,
Я не знал, что любовь — чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая красивая дрянь.
Ах, постой. Я ее не ругаю.
Ах, постой. Я ее не кляну,
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну.
Льется дней моих розовый купол.
В сердце снов золотых сума.
Много девушек я перещупал,
Много женщин в углах прижимал.
Да! есть горькая правда земли,
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
Истекающую суку соком.
Так чего ж мне ее ревновать.
Так чего ж мне болеть такому.
Наша жизнь — простыня да кровать.
Наша жизнь — поцелуй да в омут.
Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их на...
Не умру я, мой друг, никогда.
С.Есенин, 1922
