Иосиф Бродский
ПИСЬМА К СТЕНЕ
Сохрани мою тень. Не могу объяснить. Извини.
Это нужно теперь. Сохрани мою тень, сохрани.
За твоею спиной умолкает в кустах беготня.
Мне пора уходить. Ты останешься после меня.
До свиданья, стена. Я пошел. Пусть приснятся кусты.
Вдоль уснувших больниц. Освещенный луной. Как и ты.
Постараюсь навек сохранить этот вечер в груди.
Не сердись на меня. Нужно что-то иметь позади.
Сохрани мою тень. Эту надпись не нужно стирать.
Все равно я сюда никогда не приду умирать,
Все равно ты меня никогда не попросишь: вернись.
Если кто-то прижмется к тебе, дорогая стена, улыбнись.
Человек — это шар, а душа — это нить, говоришь.
В самом деле глядит на тебя неизвестный малыш.
Отпустить — говоришь — вознестись над зеленой листвой.
Ты глядишь на меня, как я падаю вниз головой.
Разнобой и тоска, темнота и слеза на глазах,
изобилье минут вдалеке на больничных часах.
Проплывает буксир. Пустота у него за кормой.
Золотая луна высоко над кирпичной тюрьмой.
Посвящаю свободе одиночество возле стены.
Завещаю стене стук шагов посреди тишины.
Обращаюсь к стене, в темноте напряженно дыша:
завещаю тебе навсегда обуздать малыша.
Не хочу умирать. Мне не выдержать смерти уму.
Не пугай малыша. Я боюсь погружаться во тьму.
Не хочу уходить, не хочу умирать, я дурак,
не хочу, не хочу погружаться в сознаньи во мрак.
Только жить, только жить, подпирая твой холод плечом.
Ни себе, ни другим, ни любви, никому, ни при чем.
Только жить, только жить и на все наплевать, забывать.
Не хочу умирать. Не могу я себя убивать.
Так окрикни меня. Мастерица кричать и ругать.
Так окрикни меня. Так легко малыша напугать.
Так окрикни меня. Не то сам я сейчас закричу:
Эй, малыш! — и тотчас по пространствам пустым полечу.
Ты права: нужно что-то иметь за спиной.
Хорошо, что теперь остаются во мраке за мной
не безгласный агент с голубиным плащом на плече,
не душа и не плоть — только тень на твоем кирпиче.
Изолятор тоски — или просто движенье вперед.
Надзиратель любви — или просто мой русский народ.
Хорошо, что нашлась та, что может и вас породнить.
Хорошо, что всегда все равно вам, кого вам казнить.
За тобою тюрьма. А за мною — лишь тень на тебе.
Хорошо, что ползет ярко-желтый рассвет по трубе.
Хорошо, что кончается ночь. Приближается день.
Сохрани мою тень.
январь-февраль 1964
Анатолий Собенников
Я думаю все время о тебе,
О том пространстве, где ты существуешь,
Где ты одна, наперекор судьбе,
И плачешь, и смеешься, и тоскуешь.
Я вспоминаю, мучась и любя,
Всю прелесть глаз твоих, твоей улыбки.
Я думаю, как жил я без тебя,
Я, как футляр, тоскующий о скрипке.
И я зову, и верю – слышишь ты,
Как голос мой дрожит от напряжения.
И разве есть без запаха цветы.
И зеркало зачем – без отраженья.
Я словно звук в натянутой струне
До сладкой муки, до смертельной дрожи.
Хоть изредка, но думай обо мне
Ведь та струна, она порваться может.
Владимир Маяковский
ПОСЛУШАЙТЕ!
Послушайте!
Ведь, если звёзды зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — кто-то хочет, чтобы они были?
Значит — кто-то называет эти плевочки жемчужиной?
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к Богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит —
чтоб обязательно была звезда! —
клянётся —
не перенесёт эту беззвездную муку!
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
«Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!»
Послушайте!
Ведь, если звёзды
зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?
Μнe снился дeнь, кoтopый нe вepнётcя,
И чeлoвeк, который нe пpидёт.
Κaзaлocь мнe, чтo сердце вcтpeпeнётcя
И, кaк цвeтoк под coлнцeм, oживёт.
Μнe cнилcя caд, деревья pacпуcкaлиcь,
Μнe cнилcя cвeт, кoтopый не угac.
И oбa мы друг дpугу улыбaлиcь,
Былoe cчacтьe озаряло нac.
Κaзaлocь мнe, чтo будет вcё, кaк пpeждe,
Πpocнулacь я c нaдeждoю в гpуди.
Он нe пpидёт, нe вepь своей нaдeждe,
Он нe пpидёт, нe жди eгo, не жди!
Былым вocтopгoм cepдцe не зaбьётcя,
Былoe cчacтьe вновь нe pacцвeтёт.
Μнe cнилcя дeнь, который нe вepнётcя,
И чeлoвeк, кoтopый нe придет.
Тaтьянa Толcтaя
#cтихи
