Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!
Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!
Асадов Эдуард
Я тобой перестала бредить!
Я в тебе не нуждаюсь больше!
Мы с тобой никуда не поедем,
И не встретимся больше тоже.
Я тебя отпускаю трижды
На все стороны, ветер в помощь.
Проживай жизнь, как ты её видишь,
И будь счастлив, как только можешь.
И не надо звонить ночами,
Напиваясь в каком-то баре!
Абонент Вам не отвечает!
Абонент бесконечно занят.
Ты пошёл бы к своим девицам,
Пусть они тебе там уладят.
Я клянусь, я не буду злиться,
Обижаться? Да, Бога ради…
Ты теперь живи так, как знаешь,
И не думай, что это гордость,
Не у всех же мужчин, понимаешь,
Повсеместно, отсутствует совесть…
Анна Новик
Мне становится страшно, когда ты молчишь,
Будто сказано было последнее слово.
И мне нужно хоть чем-то нарушить тишь,
И мне нужно твой голос услышать снова!
Мне становится страшно, когда, второпях,
Ты меня обнимаешь пред самой разлукой.
Сколько нежности в сильных твоих руках,
Но мне страшно, что ты вдруг отпустишь руку!
Мне становится страшно, когда перед сном
Ты сидишь у окна ни уныл и ни весел,
Будто видишь ты бездну за этим окном
И скрываешь печаль в бездыханности кресел.
А давай бросим все и уедем в Париж?
Будет наша любовь открываться по новой!
Мне становится страшно, когда ты молчишь...
Будто сказано было последнее слово!
Ах Астахова
