Вера Бутко
ОНА:
Когда мне будет восемьдесят пять,
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
Ходить, держась за стены и шкафы,
И долго-долго вглядываться в небо,
Когда все женское,
Что мне сейчас дано,
Истратится и станет все равно -
Уснуть, проснуться, или не проснуться.
Из виданного на своем веку
Я бережно твой образ извлеку,
И чуть заметно губы улыбнутся.
Вадим Зинчук
ОН:
Когда мне будет восемьдесят пять,
По дому буду твои тапочки искать,
Ворчать на то, что трудно мне сгибаться,
Носить какие-то нелепые шарфы
Из тех, что для меня связала ты.
А утром, просыпаясь до рассвета,
Прислушаюсь к дыханью твоему,
Вдруг улыбнусь и тихо обниму.
Когда мне будет восемьдесят пять,
С тебя пылинки буду я сдувать,
Твои седые букли поправлять,
И, взявшись за руки по скверику гулять.
И нам не страшно будет умирать,
Когда нам будет восемьдесят пять...
Если бы у меня была возможность сказать что-то самое важное каждому человеку на планете, я бы сказал:
"Цените то, что имеете". Никогда не знаешь, какой поцелуй станет последним, какой упрёк больше не будет высказан, какой разговор больше никогда не повторится, c кем больше никогда не поспоришь и куда больше никогда не вернёшься.
Никогда не знаешь, чем закончится очередная история в твоей жизни, но пока она длится, цени каждый момент, каждую секунду, каждый миг.
Поссорились? И дуешься ещё?
Твой выбор! Только мой тебе совет:
Когда ты на кого-то держишь зло,
Представь, что человека больше нет…
Что он исчез. Не будет никогда
Как прежде видеть, чувствовать, дышать…
Он больше не услышит те слова,
Которые ты так хотел сказать.
И будет всё равно, кто виноват:
Ничтожной станет ссора в этот час!
«Прости» на ветер сотни раз подряд…
Ну, что же ты? Не лучше ли сейчас?
Нам нужно научиться просто жить.
Жить без желания всё вновь начать сначала.
А, знаешь, чтобы искренне любить
Так много времени и так ничтожно мало!
Обиду держишь? Дуешься ещё?
Твой выбор! Только мой тебе совет:
Когда ты на любимых держишь зло,
Представь, что их на свете больше нет…
Я думал, что сердце из камня,
Что пусто оно и мертво:
Пусть в сердце огонь языками
Походит — ему ничего.
И точно: мне было не больно,
А больно, так разве чуть-чуть.
И все-таки лучше довольно,
Задуй, пока можно задуть…
На сердце темно, как в могиле,
Я знал, что пожар я уйму…
Ну вот… и огонь потушили,
А я умираю в дыму.
И. Анненский
