Год сорок первый. Июнь. Ожиданье
Счастья, которое будет потом.
Та, что ждала паренька на свиданье,
Встала у зеркала в платье простом.
Шёл он к любимой, признанье готовя –
Как от смущенья слова не забыть?
Всё на планете светилось любовью,
Всё было так, как должно было быть –
Лето, котёночьи льнувшее к детям,
Солнце, дразнившее днём фонари...
Этот июнь был его двадцать третьим -
Что может быть не таким в двадцать три?
Только беда, что грозила Отчизне,
Только беда, что не ходит одна.
Жирная линия чёрным по жизни:
Двадцать второе июня. Война.
...Май. Ликование. Год сорок пятый.
Жизнь поделилась на «до» и «потом».
Та, что ждала возвращенья солдата,
Встала у поезда в платье простом.
Дождь ей на плечи застенчиво капнул,
Будто бы знал, что творится внутри...
Это она постарела внезапно,
А пареньку до сих пор двадцать три.
Алина Серегина
Игорь Иртеньев.
Женщины носят чулки и колготки,
И равнодушны к вопросам культуры.
Двадцать процентов из них - идиотки,
Тридцать процентов - набитые дуры.
Сорок процентов из них психопатки,
В сумме нам это дает девяносто.
Десять процентов имеем в остатке,
Да и из этих-то выбрать не просто.
Тамара Панферова. *Oтвет Иртеньеву*
Носят мужчины усы и бородки,
И обсуждают проблемы любые.
Двадцать процентов из них - голубые.
Сорок процентов - любители водки.
Тридцать процентов из них - импотенты,
У десяти - с головой не в порядке.
В сумме нам это дает сто процентов,
И ничего не имеем в остатке.
Эрнст. Ответ Иртеньеву и Панферовой*
Сорок процентов из тех, что в колготках
Неравнодушны к любителям водки.
Любят порой голубых психопатки,
Правда у них с головой не в порядке.
Дуры всегда импотентов жалели
А идиоток придурки хотели.
В сумме, конечно же, нас - сто процентов:
Дур, идиоток, козлов, импотентов...**
