Инoгдa нaдo yxoдить мoлчa...
________________________________
Heт cмыcлa объяснятьcя. Чeлoвeк oтличнo знaeт, что он сделал. Оклеветал, предал, обокрал, подставил. Объясняться надо, когда есть хоть малейший шанс отношения продолжить. Когда человек ценен и дорог. А в остальных случаях лучше молча уйти. И вас будут спрашивать с деланным изумлением: в чем дело? Что случилось? И предлагать поговорить. И пожимать плечами, и всем рассказывать, что вы странный и ненормальный человек. Надо же, ни с того, ни с сего отказались от общения! Ушли, перестали отвечать на звонки, заблокировали без причины. А потом будут гадости рассказывать. Когда уже незачем будет притворяться. Они не могут вынести вот этого - молчаливого ухода. Потому что остаются наедине со своей совестью; а ее не обманешь и не заглушишь. И у Чехова обворованный странник Божий просто ушёл. А вор бежал за ним, пытался втянуть в разговор, врал… Странник только и сказал, глядя на грозовое небо: ты не меня обидел. Не меня. Ты Бога обидел. И когда молча уходят - это страшное наказание. Потому что подлец остаётся наедине с собой. И с небом. И лгать бесполезно; и притворяться не перед кем. И не у кого просить прощения - но они его и не просят сначала. А потом уже поздно.
Анна Кирьянова
Твое лицо мне так знакомо,
Как будто ты жила со мной.
В гостях, на улице и дома
Я вижу тонкий профиль твой.
Твои шаги звенят за мною,
Куда я ни войду, ты там,
Не ты ли легкою стопою
За мною ходишь по ночам?
Не ты ль проскальзываешь мимо,
Едва лишь в двери загляну,
Полувоздушна и незрима,
Подобна виденному сну?
Я часто думаю, не ты ли
Среди погоста, за гумном,
Сидела, молча на могиле
В платочке ситцевом своем?
Я приближался - ты сидела,
Я подошел - ты отошла,
Спустилась к речке и запела...
На голос твой колокола
Откликнулись вечерним звоном...
И плакал я, и робко ждал...
Но за вечерним перезвоном
Твой милый голос затихал...
Еще мгновенье - нет ответа,
Платок мелькает за рекой...
Но знаю горестно, что где-то
Еще увидимся с тобой.
А.Блок, 1 августа 1908
