Не бейте детей, никогда не бейте!
Поймите, вы бьете в них сами себя,
Неважно, любя их иль не любя,
Но делать такого вовек не смейте!
Вы только взгляните: пред вами - дети,
Какое ж, простите, геройство тут?!
Но сколько ж таких, кто жестоко бьют,
Вложив чуть не душу в тот черный труд,
Заведомо зная, что не ответят!
Кричи на них, бей! А чего стесняться?!
Ведь мы ж многократно сильней детей!
Но если по совести разобраться,
То порка - бессилье больших людей!
И сколько ж порой на детей срывается
Всех взрослых конфликтов, обид и гроз.
Ну как же рука только поднимается
На ужас в глазах и потоки слез?!
И можно ль распущенно озлобляться,
Калеча и душу, и детский взгляд,
Чтоб после же искренно удивляться
Вдруг вспышкам жестокости у ребят.
Мир жив добротою и уваженьем,
А плетка рождает лишь страх и ложь.
И то, что не можешь взять убежденьем -
Хоть тресни - побоями не возьмешь!
В ребячьей душе все хрустально-тонко,
Разрушим - вовеки не соберем.
И день, когда мы избили ребенка,
Пусть станет позорнейшим нашим днем!
Когда-то подавлены вашей силою,
Не знаю, как жить они после будут,
Но только запомните, люди милые,
Они той жестокости не забудут.
Семья - это крохотная страна.
И радости наши произрастают,
Когда в подготовленный грунт бросают
Лишь самые добрые семена!
Э. Асадов
Слышишь, сердце, не сходи с ума!
Будет все у нас, как мы хотим.
Нет, не отменяется зима,
Просто мы ее не ощутим.
Слышишь, сердце, мы не отдадим
Ничего, что нам принадлежит,
Никого, кто нам необходим,
Никого, кто нами дорожит.
Слышишь, сердце, время, как вода!
Не было ни грусти, ни обид.
Нет, не отменяют холода,
Просто нас с тобою не знобит.
Слышишь, сердце, не сходи с ума.
Все у нас с тобою впереди!
Ты внутри, но, разве я тюрьма?
Ну к кому ты рвешься из груди?
Златенция Золотова
