Наигрались, увезли и бросили.
Он бежал со всех собачьих ног...
Плачут травы утренними росами,
Плачет в парке брошенный щенок...
Проливалось грозовыми тучами
Над его судьбой немало слез...
Спал он под деревьями скрипучими,
Этот никому не нужный пес.
От детей старушки гнали палками...
Пес визжал от брошенных камней...
Хвост поджав, хромой походкой жалкою
Он бежал подальше от людей.
И зима ударила морозами,
И снежинки падали кружа,
И скулил пес под стальными звездами,
И от ветра колкого дрожал.
Плакал пес от голода и холода,
Глядя в небо, лаял на луну...
По-собачьи, спрятав в лапы голову,
Он однажды навсегда уснул.
В голых кленах ветер выл и всхлипывал,
Словно друга старого искал...
И зима снежинками засыпала
Жизнью не обласканного пса...
Спрятала луна лицо незрячее,
Холмик снега погружен во мрак...
Вот такой бывает смерть собачья.
И людей бросают точно так...
Нелли Бородянская
УХОДЯТ МАТЕРИ
__________________
Уходят наши матери от нас,
уходят потихонечку,
на цыпочках,
а мы спокойно спим,
едой насытившись,
не замечая этот страшный час.
Уходят матери от нас не сразу,
нет —
нам это только кажется, что сразу.
Они уходят медленно и странно
шагами маленькими по ступеням лет.
Вдруг спохватившись нервно в кой-то год,
им отмечаем шумно дни рожденья,
но это запоздалое раденье
ни их,
ни наши души не спасет.
Все удаляются они,
все удаляются.
К ним тянемся,
очнувшись ото сна,
но руки вдруг о воздух ударяются —
в нем выросла стеклянная стена!
Мы опоздали.
Пробил страшный час.
Глядим мы со слезами потаенными,
как тихими суровыми колоннами
уходят наши матери от нас...
Е.Евтушенко, 1960
Мне позвонил из прошлого мужчина,
А я давно не помнила о нем.
Звонку была не веская причина,
Слова же обжигали, как огнем.
Он говорил, что очень ошибался,
Когда решил, что нам не нужно встреч,
Что просто он тогда старался
Себя от чувства долга уберечь.
Что был не прав, он это понял.
Что жить теперь не может без меня.
А я все думала, а где же взял он номер
И как он дозвонился до меня?
Я молча слушала забытого мужчину,
Стараясь не зевать и не уснуть.
Как выяснилось, я ему по чину.
Сказал бы это раньше кто-нибудь!
Он говорил, я не перебивала.
Ручьем лились ненужные слова.
Потом от уха трубку оторвала,
Сказав, что для него я умерла.
Диана Ясная
