Кто-то поедет на бал.
А кто-то не поедет. Потому что надо остаться дома с больным ребёнком. С престарелым родителем. Или пойти на тяжелую нелюбимую работу и заработать деньги на еду и одежду для всех. И надо копать грядки, мыть полы, варить суп, переодевать лежачего старика или ехать с мамой в больницу. Фи, это так скучно. И безысходно. И неинтересно совсем. И учат совсем другому: как получше выглядеть на балу, как одеться правильно, как отпихнуть соперницу и заарканить принца. Или получить при дворе хорошую должность. И того, кто не едет на бал, ещё и поучают. Критикуют. И говорят: «надо жить полной жизнью! Надо жить для себя! Бал скоро закончится!». Тихое служение, бытовое самопожертвование - это не ценят. Ценят успех и достижения. Лучше бы с праздника принесли угощение тому, кто на праздник пойти не может. Хочет, наверное, но не может. И подумали бы - бал кончается. Все когда-нибудь кончается. Приходят болезни и старость. И так нужен становится тот, кто не поедет на бал. Тот, кто останется с нами и не уйдёт. И подаст попить, и сядет рядом, и будет с нами смотреть кино про любовь. Или хлопотать на кухне. И будет уверять, что никуда не хочет уйти - искренне уверять. Вот на этих людях все и держится, а вовсе не на тех, кто добился личного успеха и лучше всех танцевал и веселился…
А. В. Кирьянова
Когда мне встречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это, скорее всего, напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.
И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.
Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.
Я вовсе не прячусь от бед под крыло,
Иными тут мерками следует мерить.
Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!
Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей-неволей
В душе своей словно бы выправить их
И попросту «отредактировать», что ли!
Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой ни насилуешь душу,
А гниль все равно невозможно никак
Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.
Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!
И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
С доверчивой меркою к людям идти!
Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!
Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!
И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь, – придет!
Эдуард Асадов