Мама, я сильнее, чем всем кажется.
Но слабее, чем самой того хотелось бы…
И спасает лишь одно – глаза накрашены,
Если б не они, то разревелась бы.
Мама, я поэтому подводкою
Так отчетливо рисую, мол, довольна я.
…Напиваюсь не мартини – чаще водкою.
Мне не надо, чтоб красиво – мне б не больно…
Мама, ты прости. Я просто выросла.
И ищу то умного, то сильного,
Но молюсь, чтоб поскорей забылся тот,
Кто сумел стать миром… и разбил его…
Мам, мне больно. Мама, ты прости меня,
Что с тобою не делюсь проблемами,
Что не знаешь ты от чьего имени
Хочется кидаться мне на стены.
Да, я выросла – помада, шпильки, стрелочки,
А ненужных сколько в памяти мобильного…
Но пока ты говоришь мне: «Моя девочка»
Мам, я всё смогу. С тобой я сильная.
Юлечка Гаркуша
Влюбляемся. И мысли — позади,
эмоции — наружу чудесами,
а сердце, сердце сильное в груди
поёт, стучит о нежности часами.
Влюбляемся. Погода не важна:
на дождь — зонты, на холода — перчатки,
без разницы, в душе всегда весна
и, как обычно, всё у нас в порядке.
Влюбляемся, целуемся, горим
и кажется, что небо под ногами,
и лишь, когда об этом говорим —
себя зовём богинями, богами.
___
Рассветы закрывали нам глаза,
всю ночь мы пересчитывали звёзды,
забыли время, числа, полюса.
Любить, влюбиться — не бывает поздно!
Костя Крамар
Такая светлая моя,
такая нежная,
Как будто осень по душе
листву рассыпала…
Сечется время на висках,
а ты все прежняя,
За что же счастье мне тобой
такое выпало?
И за дождями в листопад,
и за туманами,
Когда срываются ветра
навстречу бешено,
Цветет улыбка на губах
твоих тюльпанами,
И значит все, что будет впредь –
не занавешено.
А ты была моей весной,
пусть запоздалою,
Цвели сирени за окном
до одурения,
И все, что было до тебя –
водою талою
Смывалось с памяти моей
без сожаления.
И мне в объятиях твоих
от зноя летнего
И задыхалось, и рвалось
сердцебиением,
А как мечталось нам с тобой
до дня последнего
Не расставаться никогда
ни на мгновение.
Я узнавал тебя в толпе
по шагу легкому,
Издалека ловил твой взгляд,
что ярче зелени,
Так это ж надо было мне,
такому ловкому,
Княжну украсть, когда ведь сам –
без роду-племени!
А ты смеялась надо мной –
нафантазировал!
Клала мне голову на грудь,
и пахли волосы;
А за окошком соловей
вовсю солировал,
И я пьянел от поцелуев
и от голоса…
Да сколько прожито за эти
дни – мгновения,
За годы – ласточки… И вот –
предзимье стылое –
Еще немного и пора
дарить прощения,
Я буду рядышком с тобой,
не бойся, милая…
Сказоч-Ник
