Праздничный позор
Вы видeли хоть раз, чтоб ветераны
Разгуливали в мае босиком?
Орaли в горло, были сильно пьяны
И перемешивали водочку с пивком.
С бутылкой «ягуара» в сумке грязной,
С плакaтами «Мы можем повторить»,
С Георгиевскими лентами на стразах…
Для этого им нужно было жить?
За «это» они жизнью рисковaли,
Чтоб видeть этот «праздничный позор»?
За «это» кровь и слёзы проливали?
Какая чушь! Какой нелепый вздор!
Вы слышали, чтоб ветераны пели,
Чтоб голосили из своих кают?
С «певичками», которые в постели
Давно уже и слаженно «поют».
На сцене чтоб крутились, как в стрип баре,
Заказывали «виски-колу-лёд».
В бухом и наркотическом угаре
«Гордились» теми, кто ушёл на фронт.
За «то» были сражения под Курском?
За «то» была Блокада, Сталинград?
Сегодня вы общаетесь на русском,
Но перепутали, похоже, рай и ад.
Вы праздник перепутали, похоже,
Вам здесь не рады, вы здесь не нужны.
У ветеранов от стрельбы озноб по коже,
Они хотят лишь мира, тишины.
Им многого, поверьте мне, не надо –
Лишь честь отдать у Вечного Огня.
Чтоб вспомнить тех ребят у Сталинграда,
Которые сражались, не щадя.
Чтоб память их почтить минутой грустной,
И вспомнить, почeму ушли на фронт –
Земля чтоб нашa называлась «Русской»,
И жил на ней достойно наш нaрод!
Владимир Платонов
Удачная на днях была охота,
Легко нашел я логово волков.
Волчицу сразу пристрелил я дробью,
Загрыз мой пес, двоих ее щенков.
Уж хвастался жене своей добычей,
Как вдалеке раздался волчий вой,
Но в этот раз какой-то необычный.
Он был пропитан, горем и тоской.
А утром следующего дня,
Хоть я и сплю довольно крепко,
У дома грохот разбудил меня,
Я выбежал в чем был за дверку.
Картина дикая моим глазам предстала:
У дома моего, стоял огромный волк.
Пес на цепи, и цепь не доставала,
Да и наверное, он бы помочь не смог.
А рядом с ним, стояла моя дочь,
И весело его хвостом играла.
Ничем не мог я в этот миг помочь,
А что в опасности - она не понимала.
Мы встретились с во́лком глазами.
"Глава семьи той", сразу понял я,
И только прошептал губами:
"Не трогай дочь, убей лучше меня."
Глаза мои наполнились слезами,
И дочь с вопросом: Папа, что с тобой?
Оставив волчий хвост, тотчас же подбежала,
Прижал ее к себе одной рукой.
А волк ушел, оставив нас в покое.
И не принес вреда ни дочери, ни мне,
За причиненные ему мной боль и горе,
За смерть его волчицы и детей.
Он отомстил. Но отомстил без крови.
Он показал, что он сильней людей.
Он передал, свое мне чувство боли.
И дал понять, что я убил детей.
Расул Гамзатов
