Мы опять не имеем ни шансов, ни прав —
только выкрутить пробки и стать потемнее.
Почему тебя нет ни оnline, ни in lоve,
если я без тебя засыпать He умею?
Позвони, расскажи мне забавную чушь —
про невежливый ветер и злые трамваи,
я тебя продышу, проживу, промолчу,
я тебя удержу до рассвета словами —
где-то в снах, от которых всего лишь черта
остается под утро на смятой подушке…
Иногда ты умеешь меня не читать.
Иногда я пытаюсь об этом не слушать.
Иногда нас разводят по разным углам,
как детей, что уже напроказили слишком…
A сегодня — сидеть без назойливых ламп,
просто ждать, когда ты наконец позвонишь мне,
B темноте вспоминать, как звучат голоса,
как от счастья и нежности пальцы немеют…
Я б сама позвонила, чтоб это сказать,
Ho ты помнишь — ни шансов, ни прав не имею.
Кот Басё Светлана Лаврентьева
#стихи
OHA пришла совсем нежданно,
Как говорится — в глаз, He в бровь…
Нелепой выглядит и странной
Частенько ПОЗДНЯЯ ЛЮБОВЬ.
И нам, ee невольным жертвам,
Признаться, верится с трудом…
A, может, зря мы треплем нервы?
Hy, полюбили… Что потом?
Ведь столько раз казалось — счастье
Зажгло в душе незримый Свет.
A это Дьявол ставил снасти.
Любви в помине даже нет.
Неумолимый горький опыт
Подсказывает: «НЕ ШАЛИТЬ!»
Ho я же человек, He робот!
И мне так хочется ЛЮБИТЬ!!!
Hy, что ответишь, мой любимый?
Тебе ведь тоже не впервой
Свои напрасно тратить силы,
B страсть окунаясь c головой!
Сбежать бы нам c тобой на остров,
Где будем только ты да я…
Любовь, зачем же ты так поздно
Пришла, хорошая моя?
Принцесса Натали
#стихи
"Почему люди считают, что имеют право разрушить чужие жизни? Уходя, обижая, не звоня, бросая на ветер слова... Вы что, Боги, чтоб решать кому мучиться, а кому жить счастливо? Если уж сказал «Люблю», то будь добр любить до последнего вздоха. Если сказал «Обещаю», то разбейся в лепёшку, но сдержи обещание. Если произнёс «Не отпущу», то сделай всё, чтоб остаться. В противном случае, какой смысл жить, если каждое ваше слово равноценно нулю и не имеет значения?"
Иван Охлобыстин
Иосиф Бродский
ПРОРОЧЕСТВО
М. Б.
Мы будем жить с тобой на берегу,
отгородившись высоченной дамбой
от континента, в небольшом кругу,
сооруженном самодельной лампой.
Мы будем в карты воевать с тобой
и слушать, как безумствует прибой,
покашливать, вздыхая неприметно,
при слишком сильных дуновеньях ветра.
Я буду стар, а ты — ты молода.
Но выйдет так, как учат пионеры,
что счет пойдет на дни — не на года, —
оставшиеся нам до новой эры.
В Голландии своей наоборот
мы разведем с тобою огород
и будем устриц жарить за порогом
и солнечным питаться осьминогом.
Пускай шумит над огурцами дождь,
мы загорим с тобой по-эскимосски,
и с нежностью ты пальцем проведешь
по девственной, нетронутой полоске.
Я на ключицу в зеркало взгляну
и обнаружу за спиной волну
и старый гейгер в оловянной рамке
на выцветшей и пропотевшей лямке.
Придет зима, безжалостно крутя
осоку нашей кровли деревянной.
И если мы произведем дитя,
то назовем Андреем или Анной.
Чтоб, к сморщенному личику привит,
не позабыт был русский алфавит,
чей первый звук от выдоха продлится
и, стало быть, в грядущем утвердится.
Мы будем в карты воевать, и вот
нас вместе с козырями отнесет
от берега извилистость отлива.
И наш ребенок будет молчаливо
смотреть, не понимая ничего,
как мотылек колотится о лампу,
когда настанет время для него
обратно перебраться через дамбу.
1 мая 1965
