О незаменимых
Кто-то заплакал.
Кто-то заохал,
Бодрые песни лезут из окон.
И поговорка
вновь торжествует:
"Незаменимых не существует".
Трусы,
герои,
прачки,
министры -
всё заменимо.
Все заменимы!
Всё заменимо!
Действуя чётко,
сменим, давайте,
бога на чёрта.
Шило на мыло.
Пешку на пешку.
Это привычно и неизбежно.
Сменим, давайте,
горы на поле.
Зава на зама,
зама на пома.
А панихиду -
на именины.
Всё заменимо.
Все заменимы.
Значит,
напрасно крестили нас в загсах.
Зря мы считали
годы без засух.
Зря утопали
в пахоте вязкой.
Бредили вязью
старославянской.
Зря мы пудовым кланялись щукам.
Зря композитор тему нащупал.
Зря архитектор
кальку изводит.
Зря над могилами
Матери воют.
Зря нас дорога
однажды сманила.
Всё заменимо.
Все заменимы.
Я наполняю
лёгкие гневом.
Я вам клянусь
пошатнувшимся небом:
лжёт поговорка!
Врёт поговорка!
Незаменимо
катится Волга.
Незаменимы
ветры над взморьем.
Незаменимы
Суздаль и Смольный.
Незаменимы
отсветы флага:
Незаменима
добрая фляга.
Зёрна морошки. Темень платана.
Незаменим
академик Ландау.
Незаменима и окрылённа
резкость конструктора Королёва.
Даже артисты цирков бродячих,
даже стекольщик,
даже жестянщик,
кок, над которым не светятся нимбы,
незаменимы.
Незаменимы.
Каюсь, но я признаюсь неохотно,
жизнь не окончится
с нашим уходом.
Внуков,
чей путь ещё даже не начат,
незаменимые бабушки нянчат.
Знаю:
родятся под Омском,
под Тулой,
в горной глуши,
за сиреневой тундрой,
знаю:
взойдут над асфальтовой нивой
новые тысячи
незаменимых.
Незаменимых
в деле и в силе.
Незаменимых,
словно Россия.
Пусть - знаменитых, незнаменитых,
незаменимых.
Не-за-ме-ни-мых!
1969
Роберт Рождественский
Я, верно, был упрямей всех.
Не слушал клеветы
И не считал по пальцам тех,
Кто звал тебя на «ты».
Я, верно, был честней других,
Моложе, может быть,
Я не хотел грехов твоих
Прощать или судить.
Я девочкой тебя не звал,
Не рвал с тобой цветы,
В твоих глазах я не искал
Девичьей чистоты.
Я не жалел, что ты во сне
Годами не ждала,
Что ты не девочкой ко мне,
А женщиной пришла.
Я знал, честней бесстыдных снов,
Лукавых слов честней,
Нас приютивший на ночь кров,
Прямой язык страстей.
И если будет суждено
Тебя мне удержать,
Не потому, что не дано
Тебе других узнать.
Не потому, что я — пока,
А лучше — не нашлось,
Не потому, что ты робка,
И так уж повелось...
Нет, если будет суждено
Тебя мне удержать,
Тебя не буду все равно
Я девочкою звать.
И встречусь я в твоих глазах
Не с голубой, пустой,
А с женской, в горе и страстях
Рожденной чистотой.
Не с чистотой закрытых глаз,
Неведеньем детей,
А с чистотою женских ласк,
Бессонницей ночей...
Будь хоть бедой в моей судьбе,
Но кто б нас ни судил,
Я сам пожизненно к тебе
Себя приговорил.
К.Симонов, 1941
