Он родился таким - нелюбимым, ненужным,
Раздражая людей своим видом наружным...
Самым страшненьким был из рожденных котят,
И никем был не выбран, никем был не взят...
И пищанием своим раздражал даже кошку,
И решили хозяева выбросить крошку...
А он выжить сумел, не замерз, не подох,
Научился бороться, спасаться от блох...
Побеждать и сражаться в неравных боях,
Закаляясь, мудрея на этих страстях...
Поедая отбросы у мусорных свалок,
И скрываясь от криков и брошенных палок...
Им пугали родители шумных детей,
Шкурка цвет потеряла от снега, дождей,
Внешний вид заставлял возмущаться народ:
«До чего же ужасно-уродливый кот!»
Даже местные псы и собаки
Избегали участия в драке...
Он покорно терпел, ожидая прощенья,
Он причины не знал людской злобы и мщения,
Он бежал за детьми и выпрашивал ласку,
Терся лбом и мяукал, увидев колбаску...
Благодарно мурлыкал сердобольным старушкам,
Их размоченным в банках консервных горбушкам...
Как-то утром от криков проснулся весь дом,
Это было весной с этим бедным котом...
Он лежал на боку и мяукал от боли,
И вокруг была лужа от вытекшей крови...
Он хрипел, задыхался, пытался ползти,
К тем, кто мог бы помочь, к тем кто мог бы спасти...
И в глазах было столько страдания,
Умирая, он ждал сострадания...
Шерсти нежно коснулась рука человека...
(Как и раненый кот - человек был - калека)...
Замурлыкал, почувствовав рядом тепло -
Он привык быть ненужным и чувствовал зло...
А здесь трепетность и соучастие,
А здесь помощь, где боль и несчастье...
Человек, прижал к сердцу дрожащий клубок:
"Потерпи, милый котик! Я рядом, сынок!"
И укрыв его тельце мохнатым шарфом,
Осторожно понес по дорожке за дом...
Это утро застыло у многих в глазах,
До сих пор вспоминают старушки в слезах,
Как их добрый сосед - сам больной, еле ходит, -
На прогулку кота необычного водит...
Кот-красавец! Какой-то, мол, редкой породы,
Что однажды его чуть не сбили уроды...
Такой умненький котик! И верный - на диво...
И на солнышке шкурка сияет красиво!
Никуда не уходит от ног инвалида,
Умиление такое от этого вида!
И привязанность, преданность на загляденье,
Ну не котик, а прелесть! Вознаграждение..
Марина Бойкова
Праздничный позор
Вы видeли хоть раз, чтоб ветераны
Разгуливали в мае босиком?
Орaли в горло, были сильно пьяны
И перемешивали водочку с пивком.
С бутылкой «ягуара» в сумке грязной,
С плакaтами «Мы можем повторить»,
С Георгиевскими лентами на стразах…
Для этого им нужно было жить?
За «это» они жизнью рисковaли,
Чтоб видeть этот «праздничный позор»?
За «это» кровь и слёзы проливали?
Какая чушь! Какой нелепый вздор!
Вы слышали, чтоб ветераны пели,
Чтоб голосили из своих кают?
С «певичками», которые в постели
Давно уже и слаженно «поют».
На сцене чтоб крутились, как в стрип баре,
Заказывали «виски-колу-лёд».
В бухом и наркотическом угаре
«Гордились» теми, кто ушёл на фронт.
За «то» были сражения под Курском?
За «то» была Блокада, Сталинград?
Сегодня вы общаетесь на русском,
Но перепутали, похоже, рай и ад.
Вы праздник перепутали, похоже,
Вам здесь не рады, вы здесь не нужны.
У ветеранов от стрельбы озноб по коже,
Они хотят лишь мира, тишины.
Им многого, поверьте мне, не надо –
Лишь честь отдать у Вечного Огня.
Чтоб вспомнить тех ребят у Сталинграда,
Которые сражались, не щадя.
Чтоб память их почтить минутой грустной,
И вспомнить, почeму ушли на фронт –
Земля чтоб нашa называлась «Русской»,
И жил на ней достойно наш нaрод!
Владимир Платонов