- Она гордячка, на людях не плачет. Небось, за баней прячется, коза! – Махнул рукой старик (сосед по даче), Сердито глядя прямо мне в глаза. - Не стой столбом, не заперта калитка… А за спиной что прячешь? Верно, клад? Я протянула деду в руки плитку: - Вы передайте Нюре шоколад. - Сама снеси. До бани путь не труден. А выйдет Нюрка - трёпки ей задам, Чтоб впредь в сады не смела лазить к людям И ихнюю клубнику лопать там! Я возразила деду: - Бог же с Вами! - Так, то не девка - сущая беда! - Насупившись клокастыми бровями, Он буркнул вслед: - Сгорел бы со стыда. … Она и впрямь за баней хоронилась, Сидела там в майчонке и трусах Под старой сливой, что над ней склонилась, Цепляя веткой бант на волосах. Лопатки – словно сложенные крылья На голом тельце щуплого птенца. Лицо в слезах, но и они не смыли «Прямых улик» с чумазого лица. - Как от тебя клубникой пахнет сладко! - Я улыбнулась, - Ладно, я шучу…. И протянула Нюрке шоколадку: - Возьми себе. - А ты? - Я не хочу. И Нюрка из обёртки неумело Достала шоколад, шурша фольгой. Понюхала: - Такой ещё не ела, А может ела… Нет…Тот был другой. (Зашмыгав носом) - Ты не злишься, значит, Что я в твой сад залезла? - Больше нет. - А деда Ваня наказал. И мячик В сарай убрал, и мой велосипед. Ещё сказал, что раз его позорю, Он сдаст меня немедленно отцу, - Поведала своё мне Нюрка горе, Соплю рукой размазав по лицу. - Вы разве с папой вместе не живёте? - Я села рядом в мягкую траву. - Теперь у папы есть другая тётя. Как мама умерла, я здесь живу. - Прости, что я твою клубнику ела… - Потупив взгляд, сказала Нюрка вдруг, - - Мне деда Ваня порки дал за дело, А так он добрый, он – мой лучший друг! Мне стало стыдно…Как же я ничтожна! Из-за клубники развезла сыр-бор, Поймав соседку днём, что осторожно Залезла в сад ко мне через забор. Несла я чушь и мерзость, без разбора, Нависнув над воришкой, как гроза, А та, трясясь и сжавшись у забора, Испуганно таращила глаза. - Ты вот что, детка, кушай шоколадку… - Я пробурчала что-то невпопад, Подумав: «Нюрка, как тебе несладко. Здесь не поможет даже шоколад.» … Оставив Нюрку, я неслась от бани Туда, где Нюркин дед колол дрова, Сказать ему: «Простите, дядя Ваня, Я не права! Я очень не права!» И то ли зной в разгаре, самом пике Июльского безветренного дня, А может запах приторный клубники Почти душил, преследовал меня. … - Ну ладно…Что уж… - Он развёл руками. Глаза блеснули влажно, вздрогнул рот, - И ты звезда: то чуть не с кулаками К девчонке лезешь, то наоборот… Я Нюрку напорол, конечно, малость, Завёлся, старый дурень, да всерьёз! А ей от жизни так уже досталось, Что говорить о том нельзя без слёз. Мать померла, отец всё хлыщет где-то, Забыл наш дом, и девка не мила… И, как назло, клубника в это лето У нас не уродилась. Вся сгнила. А Нюрка…Эх, дурёха! Непоседа! Крутилась возле грядки, как лиса, С вопросом: - А когда поспеет, деда, Клубничка? Может через два часа? ... Старик умолк, кряхтя, присел на чурку, И тихо буркнул мне через плечо: - Ты вот что, дочка, не серчай на Нюрку, Пять лет всего ей. Глупая ещё. … А ночью я металась по постели: Мне снилась Нюрка – снилась без конца! И на её тщедушном бледном теле Торчали крылья, словно у птенца. И я топтала ягоду по саду Кричала: «Это ты всему виной!» Рыдала Нюрка: «Тётенька, не надо!» Летая, словно ангел, надо мной. Дождавшись утра, я с клубничной грядки, (В одной сорочке, не умыв лицо!) В корзинку ягод собрала остатки, Её поставив Нюрке на крыльцо. Мне было горько, стыдно. Стыдно дико - Как мой поступок был вчера убог! Жаль, отоспела Нюркина клубника. Но скоро вишня вызреет, даст Бог. Юлия Вихарева