Про бабушек
Одна бабушка была не в себе. Все ее звали «конфетница». Она молча угощала конфетками всех детей в храме, иногда подходила и ко взрослым. Все считали ее «немного того». Но когда она умерла, отпевать ее приехали 20 священников и 14 диаконов со своими большими семьями. Оказывается, встреча с этой бабулечкой так запечатлевалась в памяти младенчиков, ее добрые глаза были полны такой любовью, что детки навсегда оставались в храме, помня, что здесь их всегда ждет «конфетница». Многие из них потом стали священниками и диаконами.
Одну бабушку приходские ребятишки называли «библиотекарем», потому что в храме она стояла с большой черной амбарной книгой и все что-то там читала. Только когда она померла, выяснилось, что она каждый день молилась о здравии всех людей, кого она знала лично, и за упокой тех, кто уже умер. А их было около несколько сотен человек.
Одна бабушка на приходе вязала шерстяные носочки. Свяжет и кому-нибудь подарит. Человек недоумевает, стесняется: «Ну, зачем вы, не нужно, у меня есть носки». А бабушка говорила: «Это специальные носки, ночные. Чтобы ночью встать, носочки одеть и неслышно для всех выйти куда-нибудь, да помолиться. Господь любит эти ночные молитвы».
Еще много в храме бабушек. Состарятся нынешние певицы на клиросах, молодые прихожанки, и они станут бабушками. Другими бабушками.
Автор: Мирослав Бакулин
Грубым дается радость,
Нежным дается печаль.
Мне ничего не надо,
Мне никого не жаль.
Жаль мне себя немного,
Жалко бездомных собак,
Эта прямая дорога
Меня привела в кабак.
Что ж вы ругаетесь, дьяволы?
Иль я не сын страны?
Каждый из нас закладывал
За рюмку свои штаны.
Мутно гляжу на окна,
В сердце тоска и зной.
Катится, в солнце измокнув,
Улица передо мной.
На улице мальчик сопливый.
Воздух поджарен и сух.
Мальчик такой счастливый
И ковыряет в носу.
Ковыряй, ковыряй, мой милый,
Суй туда палец весь,
Только вот с эфтой силой
В душу свою не лезь.
Я уж готов... Я робкий...
Глянь на бутылок рать!
Я собираю пробки -
Душу мою затыкать.
С.Есенин, 1923
