Шептались и соседи и друзья:
"Похорошела, интересней стала.
Вся изменилась: попа, грудь, глаза.
Улыбка, словно в фильмах засверкала.
Она так идеальна! Видно сразу,
что денег в это вложено немало."
И никому мысль не пришла ни разу!
Что женщина счастливой просто стала!
Он в жизнь вошел, когда уж не ждала.
Случайный взгляд, случайный разговор.
Звонки, объятья, нужные слова.
В потухшем сердце вновь разжег костер!
Нет!..Он не бросил мир к ее ногам.
И яхты в честь нее не называл.
Он ей шептал "Я счастлив!" по утрам.
Что лучшей..чем она, он не встречал.
Своей любовью ей расправил плечи.
Заставил ее вновь поверить в счастье.
Он помогал во всем! Ей стало легче!
Позволил слабой стать..отдавшись власти.
Шептались, что тому что изменилась,
конечно, только пластика причина.
Поверьте, чтобы женщина светилась!
Ей просто нужен любящий мужчина!
Cherry
Вера Бутко
ОНА:
Когда мне будет восемьдесят пять,
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
Ходить, держась за стены и шкафы,
И долго-долго вглядываться в небо,
Когда все женское,
Что мне сейчас дано,
Истратится и станет все равно -
Уснуть, проснуться, или не проснуться.
Из виданного на своем веку
Я бережно твой образ извлеку,
И чуть заметно губы улыбнутся.
Вадим Зинчук
ОН:
Когда мне будет восемьдесят пять,
По дому буду твои тапочки искать,
Ворчать на то, что трудно мне сгибаться,
Носить какие-то нелепые шарфы
Из тех, что для меня связала ты.
А утром, просыпаясь до рассвета,
Прислушаюсь к дыханью твоему,
Вдруг улыбнусь и тихо обниму.
Когда мне будет восемьдесят пять,
С тебя пылинки буду я сдувать,
Твои седые букли поправлять,
И, взявшись за руки по скверику гулять.
И нам не страшно будет умирать,
Когда нам будет восемьдесят пять...
