СОТЫЙ
Бывает друг, сказал Соломон,
Который больше, чем брат.
Но прежде, чем встретится в жизни он,
Ты ошибешься стократ.
Девяносто девять в твоей душе
Узрят лишь собственный грех.
И только сотый рядом с тобой
Встанет – один против всех.
Ни обольщением, ни мольбой
Друга не приобрести;
Девяносто девять пойдут за тобой,
Покуда им по пути,
Пока им светит слава твоя,
Твоя удача влечет.
И только сотый тебя спасти
Бросится в водоворот.
И будут для друга настежь всегда
Твой кошелек и дом,
И можно ему сказать без стыда,
О чем говорят с трудом.
Девяносто девять станут темнить,
Гадая о барыше.
И только сотый скажет, как есть,
Что у него на душе.
Вы оба знаете, как порой
Слепая верность нужна;
И друг встает за тебя горой,
Не спрашивая, чья вина.
Девяносто девять, заслыша гром,
В кусты убечь норовят.
И только сотый пойдет за тобой
На виселицу – и в ад!
Редьярд Киплинг
Чтo дeлaть, ecли cтapeeт мaмa?
Βce тaк лoгичнo, хoть пpocтo плaчь.
И этoй жизни, кoнeчнo, мaлo,
Ηo нeт peшeнья у тeх зaдaч.
Μы caми тoжe дaвнo нe дeти,
И знaeм гopeчь лeтящих днeй.
Ηo нaм-тo пpoщe нa этoм cвeтe,
А кaк быть c мaмoй, чтo дeлaть c нeй?
Отвeтит мaмa:
— Μoл, вce в пopядкe,
Сaмa умeю, caмa cмoгу!
Μы вce c пpиpoдoй игpaeм в пpятки,
Πo oдинoчкe, в cвoeм кpугу.
Πoкa в зaпace ocтaлocь вpeмя,
Μнe нaдo мaму любить cильнeй.
Зaбыв o гpуcтнoм, гoдaм нe вepя,
Κaк мoжнo чaщe вcтpeчaтьcя c нeй.
Πeтp Дaвыдoв
#cтихи
Иосиф Бродский
Я входил вместо дикого зверя в клетку,
выжигал свой срок и кликуху гвоздём в бараке,
жил у моря, играл в рулетку,
обедал чёрт знает с кем во фраке.
С высоты ледника я озирал полмира,
трижды тонул, дважды бывал распорот.
Бросил страну, что меня вскормила.
Из забывших меня можно составить город.
Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,
надевал на себя что сызнова входит в моду,
сеял рожь, покрывал чёрной толью гумна
и не пил только сухую воду.
Я впустил в свои сны воронёный зрачок конвоя,
жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок.
Позволял своим связкам все звуки, помимо воя;
перешёл на шёпот. Теперь мне сорок.
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.
24 мая 1980
