Когда Суворову один доктор сказал: «Вам надо здоровьюшко подлечить: поистрепались в походах-то, – на курорт в Карлсбад, на грязи съездить», наш полководец ответил: «Милостивый государь, ну что вы говорите? Мне, старику, на курорты? На курорты ездят богатые бездельники, хромые танцоры, интриганы и всякая сволочь – вот пусть они и купаются в этой грязи. А я истинно больной человек – мне нужна молитва, изба в деревне, баня, каша и квас».
Приехали ночью в дорожной пыли,
В квартиру вошли беспринципно нахрапом,
Подняли ее и с собой увезли.
Исправно работают руки Гестапо.
А там коридоры узки и темны,
И ахнула мать, сыновей различая,
Стояли они вчетвером у стены,
Глаза опустили и страшно молчали.
Сказал офицер перепуганной ей:
«Мамаша, мне жаль. В половине шестого
За ложь расстреляют троих сыновей.
Тебе одного оставляем, любого».
И сердце у матери дрогнуло враз,
Ведь каждое имя сыночка, как порох,
Как подлое слово того, кто предаст,
Как выстрел в троих… Но в которых,
в которых?
Стоят сыновья и не смотрят на мать,
И думает каждый: не надо, не надо,
Не надо меня из беды вынимать.
Другого спаси, кто находится рядом.
А слезы текут. Одного-то спасти,
Но быть в умерщвленьи других виноватой.
– Готовсь! Закричала: «О Боже, прости!»
И встала у стенки с родимыми. Пятой.
Андрей Бокза
Когда мне встречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это скорее всего напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.
И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.
Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.
Я вовсе не прячусь от бед под крыло.
Иными тут мерками следует мерить.
Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!
Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей-неволей
В душе своей словно бы выправить их
И попросту "отредактировать", что ли!
Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой ни насилуешь душу,
А гниль все равно невозможно никак
Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.
Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!
И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
С доверчивой меркою к людям идти!
Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!
Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!
И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь,- придет!
Эдуард Асадов
Время срывает лукавые маски,
Время сметает дешевую спесь,
Новых друзей принимаю с опаской,
Старым прощаю обиды и лесть.
Мимо ушей пропускаю упрёки,
Скромных жалею, открытых ценю,
Не предаю, не прощаю жестокость,
Что потеряла-в душе не храню.
Страстью горела, горела-не тлела
В венах кипела горячая кровь,
В небо взлетала, не чувствуя тела,
Знала и боль и земную любовь.
Я не люблю комплиментов от скуки,
Слезы ночами в подушку не лью,
Я не люблю, когда входят без стука,
Тех, кто кричит о любви НЕ ЛЮБЛЮ!!!.
Я разбиваюсь на мелкие части,
Я обретаю два белых крылА,
Я растворяюсь в симфонии счастья,
Кем я до этого в жизни была?
В десять- послушною маминой дочкой
В двадцать студенткой по уши влюбленной
В тридцать?Я лучше поставлю три точки..
В сорок вином и, к тому же, крепленым.
ЖЕНЩИНОЙ быть в этой жизни не просто,
Трудно, наверное, жить не любя,
Женщины часто стареют от злости
ЖЕНЩИНЫ ! ПРОСТО ЛЮБИТЕ СЕБЯ!
Автор неизвестен
